Порой перевод дают буквальный, получая нечто под грифом «и смех и грех», а то и откровенную нелепость. При этом многие страны настолько много фильмов закупают из-за границы в прокат, что не слишком заморачиваются раздумывают над переводами.
К примеру, много ли времени смогут уделить каждой отдельной картине переводчики, если у них таких фильмов – десятки в день?
Причем речь не только о названиях, но и об анонсах, и о сопутствующих документах, и о многом другом. К тому же, чтоб перевести название картины адекватно, нужно:
♦ как минимум – ее посмотреть;
♦ как медиум – понять заложенный автором смысл;
♦ как максимум – увидеть многочисленные иллюзии и аллюзии, аллегории и пересечения с другими фильмами;
♦ как гранд-максимум – вообще по уши вариться в культуре, в рамках которой появилось данное кино.
Разумеется, до гранд-максимума (уж простите мне этакие вольные термины) мало кто доходит. Хорошо еще, если ограничиваются медиумом. А то часто ведь продукт озаглавят на глазок, и получается… то, что получается…
Давайте рассмотрим 15 курьезных примеров, как переводили названия советских фильмов в зарубежном прокате.
1. Догадайтесь: какое кино СССР во Франции могли назвать «Морской Тарзан» («Тарзан морей»)?
Так назвали (а точнее, обозвали) экранизацию Владимиром Чеботаревым и Геннадием Казанским романа Александра Беляева «Человек-амфибия» 1961 г. Даже сложно представить нашего очаровательного Владимира Коренева в роли Тарзана…
Вот румыны поступили проще: перевели буквально как «Оmul Аmfibiа». Правда, для нашего уха «омуль» звучит несколько странновато, напоминая название рыбы, а не человека. Но на румынском это и есть «человек».
2. В «другую степь» увели лирическую историю Эмиля Лотяну «Табор уходит в небо» 1976 г. в Штатах. Там на голливудский манер его на афишах обозначили как «Королева цыган». Вот так. Никаких вам трагичностей и любовей. Только острые сюжеты и социальные статусы.
3. Похожая судьба ожидала одну из лучших советских комедий Эльдара Рязанова «Служебный роман» 1977 г. Ничтоже сумняшеся переводчики озаглавили ее в одном случае как «Бизнес-роман», в другом – вообще как «Офисная интрижка».
Как это по-голливудски, не правда ли? Ни тебе размышлений о жизни, ни социальной подоплеки и проч. Только выхолощенный смысл в духе ситкомов.
4. Подобным образом поступили с ранней, но уже блистательной комедией Леонида Гайдая «Деловые люди» 1962 г. Ее на афишах в Великобритании прозвали «Бизнесмены».
Честное слово, каждый раз всё глубже проникаешь в восторг классика относительно великого и могучего русского языка: вот, казалось бы, «деловой» и «бизнес» – синонимы, но как меняется смысл, когда их заменяешь друг на друга!
5. Мелодрама Владимира Меньшова «Москва слезам не верит» 1979 г. не напрасно получила «Оскара»: сюжет показывал ходы, вполне понятные западным зрителям. И перевели его за океаном тоже понятным образом – буквально.
В Германии же публика посмотрела историю «Москва не думает слезами». Всего один глагол поменяли, зато каким веселым стало название. Даже при упоминании рядом слез.
6. Интеллектуальный фильм Андрея Тарковского «Иваново детство» 1962 г. постигла участь упрощенчества. Ее в Штатах озаглавили как «Мое имя Иван». Вроде, презентационный ряд задали… но насколько акценты сместили…
7. А вот с советским фильмом Михаила Туманишвили «Одиночное плавание» 1985 г. свершилась практически идеологическая интрига. Его в Германии назвали «Московская месть за Рэмбо», или «Московский ответ «Рэмбо»».
Остается лишь догадываться: где же там нашли Рэмбо? Картина вообще рассказывала о перипетиях холодной войны.
Оказывается, русским Рэмбо западные переводчики и СМИ назвали героя актера Михаила Ножкина.
Сам он впоследствии делился с отечественными журналистами, что видел публикации с таким переводом, в том числе с его собственным снимком,
где он якобы держал гранатомет, а рядом, что называется, ствол в ствол потрясал ручным пулеметом собственно голливудский Рэмбо. Разумеется, это был фотомонтаж.
8. Название душевного кино Георгия Данелии «Я шагаю по Москве» 1964 г. пытались переводить в разных странах каждый раз на свой лад.
Например: в той же Германии он пошел в прокат как «В Москве проездом». По моему ощущению, это сузило смысл; в Югославии попытались сохранить душевность, обозначив его на афишах как «Баллада о Москве».
Это прозвучало, вроде, неплохо, но опять же сместило акценты, заменив личную историю на общий пафос; в Бразилии же подчеркнули временной отрезок – «24 часа в Москве». И бразильцы слегка соврали.
Персонаж Алексея Локтева прилетел в столицу рано утром, а уезжал поздно вечером того же дня, так что немного до полных суток ему не хватило. Герои же Никиты Михалкова, Евгения Стеблова и Галины Польских вообще в Москве жили постоянно.
9. Курьезы происходили и при переводах названий советских мультфильмов. Так, цикл сказок от нескольких режиссеров «Приключения Незнайки и его друзей» 1970-х гг. для англоязычной аудитории перевели слишком буквально.
В итоге Незнайку именовали Донно – от английского don’t know («Не знаю»). Подобным образом переименовали его друзей:
доктор Пилюлькин стал Dr. Pillman, а Кнопочка – вообще Pee-Wee (не сильтесь переводить, так обозначили обычное «пи-пи», звучащее при нажатии на кнопку).
10. Еще один мультик СССР – «Конек-Горбунок» Ивана Иванова-Вано 1947 г. – обозначили как «Чудо-пони». И это куда лучше первого перевода: поначалу он вообще появился на афишах как «Горбатый конь».
Оно, конечно, помощник Ивана на самом деле имел выступ в неположенном для коней месте. Но согласитесь: насколько мило и очаровательно звучит «Горбунок» и насколько обидно – «горбатый»?..
11. Другое обидное название дали комедии Гайдая 1968 г.: «Роскошный круиз для сумасшедшего». Вы догадались, о каком именно сюжете речь?
О «Бриллиантовой руке». Право же, лично мне за Семен Семеныча досадно. Он, конечно, был неудачником (как и Геша, который в фильме даже об этом песню пел), но уж никак не тем, кем его прозвали на западной афише.
Уж эта мне их повальная любовь к слову «крэйзи»… Вот так милый сюжет «ловким движением руки превращается… превращается» в насмешку. В Колумбии же в прокат этот шедевр комедий СССР пустили под названием «Беги, беги – тебя поймают».
Лично меня «терзают смутные подозрения»: не из данного ли перевода впоследствии выросли ноги у названий немецкой картины Тома Тыквера «Беги, Лола, беги» 1998 г. и детектива Стивена Спилберга «Поймай меня, если сможешь» 2002 г.?
12. А вот комедию Рязанова «Невероятные приключения итальянцев в России» 1974 г. в самой Италии назвали «Одна безумная, безумная, безумная гонка по России». Что ж, видимо, этим от природы темпераментным товарищам виднее.
13. Замечательной же эпопее Татьяны Лиозновой «17 мгновений весны» 1973 г. повезло больше. Ее не стали коверкать и переделывать. В международном прокате она так и звучала: «17 моментов весны» и даже «Semnadtsat mgnoveniy vesny».
14. То ли повезло, то ли не повезло комедии СССР от Александра Серого «Джентльмены удачи» 1971 г. Ее в Венгрии назвали «Рыцари успеха». Приукрасили, однако: с рыцарями мало вяжется знаменитое «украл, выпил – в тюрьму».
15. Наконец, в западном прокате в легендарной советской комедии Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию» 1973 г. умудрились сместить юмористический акцент на фантастический: «Иван Васильевич: Назад в будущее».
Гораздо более просто (но и менее интересно) поступили переводчики в Финляндии, обозначив наше кино как «Иван Грозный Булгакова». Пусть и не солгали, но еще до просмотра зрителями лишили сюжет изюминки…
П. с. Дорогие читатели, добавляйте ваши примеры, о которых вы знаете, посмеемся вместе! Вместе веселее))